Можно сопоставить в параллельном режиме закономерности развития энергетических рынков и механизмов защиты/стимулирования инвесторов. Почему целесообразно параллельно проанализировать эти два процесса, думаю, вполне понятно. Не может быть развития энергетики без реализации инвестиционных проектов, то есть без инвестиций в поддержание и наращивание производства, без соответствующих той или иной стадии развития рынка механизмов финансирования инвестиций. Значит, в соответствии с закономерностями развития рынка, должны меняться механизмы защиты инвесторов и их инвестиций и инструментов финансирования этих инвестиций. Что такое механизмы защиты? Это механизмы минимизации рисков инвестиционной деятельности.
    Если взять отдельную небольшую страну, локальный рынок может охватывать ее всю. Если взять отдельную большую страну, то в ее пределах могут сложиться несколько отдельных локальных рынков, слабо или совсем не связанных между собой (пример - нефтяной рынок Канады: нефтеэкспортирующий Запад и нефтеимпортирующий Восток страны). По мере развития внешнеэкономических связей происходит усиление процессов интернационализации развития энергетики, происходит формирование межстрановых, региональных рынков, далее энергетика становится глобальной, но это происходит с разными темпами на рынках различных энергоресурсов. Формирование глобального рынка нефти произошло еще в середине прошлого столетия. Формирование глобального рынка газа, по-видимому, мы будем наблюдать в течение ближайших нескольких лет, когда рынок сжиженного природного газа свяжет в единую глобальную систему газоснабжения существующие сегодня региональные рынки сетевого газа.
    В итоге (мы это доказывали еще в середине 80-х годов, когда писали в ИМЭМО в серии «Глобальные проблемы современности» коллективную монографию «Глобальная энергетическая проблема»³) в некой отдаленной перспективе (не готов дебатировать: когда, на каких условиях) будет образован единый мировой рынок энергоресурсов с взаимозаменяемостью различных энергоресурсов в потреблении (рис. 4).

Рис. 4. Развитие энергетических рынков и механизмов защиты/стимулирования инвесторов

    Параллельно с этими закономерностями формирования рынков происходит развитие механизмов защиты/стимулирования инвесторов (рис. 4). На начальном этапе, при формировании локальных рынков, это осуществляется через механизмы национального законодательства. Существуют два основных пути защиты инвесторов на уровне национального законодательства. Один из них - создание анклавов стабильности в нестабильной экономико-правовой среде в рамках гражданско-правовых механизмов. Второй - повышение общего уровня инвестиционной привлекательности в рамках публично-правовых механизмов.
    Первый путь особенно эффективен, на мой взгляд, в переходных, развивающихся экономиках, в тех странах, которые не имеют длительной и устойчивой истории формирования своего национального законодательства, в государствах, которые только начинают формировать «правовую экономику» (экономику, опирающуюся на право), внутреннюю экономико-правовую среду. В условиях этих стран, когда экономико-правовая среда еще не заполнена полностью нормами законодательного регулирования, и большая часть этой среды состоит, скорее, из «дыр» в законодательстве или из норм, допускающих различное толкование, наибольшую стабильность для инвесторов (в качестве общего правила) будут обеспечивать гражданско-правовые нормы, позволяющие придавать силу закона положениям отдельных инвестиционных договоров и соглашений между государством и инвестором.
    Объективной реальностью является то, что в категорию таких государств неизбежно попадает и Россия. Анклавы стабильности в нестабильной российской среде нужны не потому, что наша экономико-правовая среда является «плохой» как бы «по определению» и в силу этого она нестабильна, а в силу того, что сам процесс формирования законодательства и его постоянного совершенствования создает каждодневную нестабильность для инвесторов. Особенно актуальным вопрос стабильности «правил игры» в стране является для инвесторов наиболее капиталоемких (миллиарды долларов в расчете на проект) и долгосрочных (30-40 лет рациональной разработки месторождений) инвестиционных проектов - а именно к этой категории относятся практически все нефтегазовые проекты, в первую очередь связанные с добычей и транспортировкой нефти и газа.
    Говоря о создании анклавов стабильности для потенциальных инвесторов, можно сослаться на такие специальные виды проектно-ориентированной законодательной деятельности, как законодательство о соглашениях о разделе продукции (СРП), концессионное, о свободных экономических зонах. К сожалению, пока дальнейшее развитие законодательства о СРП фактически приостановлено, а его широкомасштабное применение свернуто (за исключением восьми объектов). Считаю маргинализацию СРП большой государственной ошибкой (почему - см., например, мои работы 2002-2003 гг. на эту тему⁴), но, думаю, что примерно через год (скажем, после следующих за президентскими выборами 2004 г. летних каникул Государственной Думы нового созыва) отечественный законодатель вновь вернется к теме СРП и этот гражданско-правовой механизм обеспечения инвестиционной деятельности в недропользовании в рамках двусторонних встречных обязательств государства-собственника недр и инвестора снова окажется востребован и получит свою вторую жизнь.
    Есть, как отмечалось, и второй путь, который не исключает, а взаимодополняет первый, и с ним тесно взаимосвязан. Это - повышение общего уровня инвестиционной привлекательности национального законодательства в рамках публично-правовых механизмов и институтов. Что это означает? В случае России это Налоговой кодекс (единый блок налоговых законопроектов), инвестиционное законодательство, и т.п. корпоративно-ориентированные виды законотворческой деятельности, в рамках которых государство в одностороннем порядке устанавливает приемлемые, с его точки зрения, для инвестора «правила игры».
    Эти два процесса, с моей точки зрения, должны существовать параллельно, создавая конкуренцию между двумя отдельными видами законодательства (проектно-ориентированным и корпоративно-ориентированным), чтобы инвестор имел возможность выбирать, где в большей степени он находится под защитой того или другого блока законодательных актов, по какому режиму ему разрабатывать, например, природные ресурсы, создавать новые производственные мощности.
    По мере того, как мы выходим на уровень региональных, межстрановых рынков, возрастает значение инструментов международного права. Сначала оно идет по линии развития двухсторонних взаимоотношений между отдельными странами. Эта линия международного права является существенной и исторически наиболее долгой, она создала разветвленную сеть двухсторонних инвестиционных договоров (ДИД), число которых на конец 2002 г. достигло 2181, а число двусторонних договоров об избежании двойного налогообложения (ДИДН) - 2256 на ту же дату (см. рис. 4). Эти двусторонние соглашения носят юридически обязательный характер и являются обязательными для выполнения государствами, между которыми они заключены, во взаимоотношениях друг с другом. То есть в случае конфликта между национальным законодательством и международно-правовыми инструментами, последние имеют доминирующий характер. Но по мере дальнейшего развития рынка возникает проблема «стандартизации». Эти двусторонние договоры зачастую построены не на едином правовом фундаменте. Они отражают эволюцию и закономерности развития этих соглашений, а также реалии различных исторических этапов. Естественно, с течением времени условия ДИД уточняются, у них появляется новое содержание, в них вносятся поправки, но содержание различных двусторонних договоров, заключенных между разными странами и в разное время может различаться, и довольно существенно.
    Поэтому требуется приведение их к единому стандарту правил игры для того, чтобы можно было минимизировать те дополнительные инвестиционные риски, которые связаны с существующими различиями между отдельными двусторонними инвестиционными соглашениями, заключенными между разными странами и в разное время.
    И вот тут-то приобретают особое прагматическое значение процессы создания многосторонних международно-правовых инструментов.
    Многие знают или как минимум слышали о ВТО - правопреемнице ГАТТ. Но мало кто знает Договор к Энергетической Хартии (ДЭХ). Между этими двумя мехдународно-правовыми инструментами есть много общего. Но они не дублируют, а взаимодополняют друг друга. ВТО регулирует международную торговлю. Поэтому весь торговый раздел ДЭХ построен на принципах ВТО. Но в то же время Договор к Энергетической Хартии покрывает не только торговлю энергетическими материалами и продуктами, но также инвестиции, транзит, вопросы энергетической эффективности, включая экологические аспекты, а также содержит большой раздел «Механизмы разрешения споров» (причем как между государствами, так и между инвестором и государством по всем вышеуказанным сферам энергетической деятельности). Поэтому ДЭХ, охватывая более узкую - в географическом плане - группу стран, чем ВТО (52 против 144), покрывает более широкий круг проблем по всей цепочке операций в рамках инвестиционного цикла.
    Таким образом, Договор к Энергетической Хартии есть естественное логическое развитие процесса формирования международно-правовых инструментов защиты инвесторов, который идет параллельно закономерности развития рынков и на сегодня представляет собой высшую ступень развития этих инструментов, соответствующую стадии глобализации мировой экономики вообще и энергетических рынков в частности.
    Почему энергетика выделена в отдельную сферу многостороннего международно-правового регулирования (защиты инвесторов)? Оставляя в стороне политические аспекты, с моей точки зрения, экономическая причина этому проста и довольно очевидна. Инвестиционные проекты в энергетике несут в себе самую большую номенклатуру рисков для инвесторов по сравнению с инвестиционными проектами в любых других отраслях. В отраслях ТЭК - самые капиталоемкие проекты с самыми большими сроками окупаемости инвестиций, эти проекты содержат риски, которые за пределами добывающих отраслей просто отсутствуют, в частности, риски горно-геологические, которые могут свести «на нет» многомиллионные капиталовложения.
    Поэтому выделение сегодня специфических механизмов стимулирования инвесторов в рамках известной марксовой метаморфозы «деньги-товар-деньги», то есть инвестиционная (деньги-товар) и торговая (товар-деньги) деятельность, в рамках пакета документов Договор к Энергетической Хартии имеет под собой объективную экономическую основу.
    И именно поэтому, несмотря на то, что совокупность стран-членов ДЭХ является менее обширной, чем состав стран-членов ВТО, страны-члены ДЭХ представляют собой более однородную, гомогенную совокупность, чем ВТО, поскольку в состав ДЭХ входят страны соответствующие географии формирующегося Евроазиатского энергетического пространства.

---

³  Глобальная энергетическая проблема. Под ред. И.Д. Иванова. М.: Мысль, 1985.
⁴  А.Конопляник. Ошибка президента. В чьих интересах в России фактически ликвидирован режим СРП? — «Нефть России», сентябрь 2003, № 9, с. 62-67; октябрь 2003, №10, с. 47-49; он же. Борьба против СРП: кому она выгодна и почему? Некоторые вопросы экономической теории и последствия их применения на практике. - «Нефть и капитал», июнь 2003, № 6, с. 12 - 18; он же. Спор про СРП: Убрать конкурента. - «Ведомости», 17 марта 2002 г., с. А4; он же. Политика российских компаний в отношении СРП. - «Нефть России», сентябрь 2002, № 9, с. 32-34 и др.