— Напомните, как расшифровывается это название.

— Когда не стало союзных структур в топливно-энергетическом комплексе, объединение “Юганскнефтегаз”, как и все другие тюменские промысловики, оказалось в некоем неопределенно-подвешенном состоянии. Задача выживания коллектива в условиях рынка требовала укрепления связей и всемерной производственной интеграции. Понятно, мы прежде всего обратили взоры туда, где традиционно пользовались добытой нами нефтью, — к Среднему Поволжью. Встречное движение сразу обозначилось от мощнейшего объединения по переработке “Куйбышевнефтеоргсинтез”, затем подключилось объединение “Самаранефтепродукт”. Словом, проект единой компании с замкнутым технологическим циклом от извлечения сырья до реализации готовой продукции обрел вполне реальные очертания. Таким же, кстати, путем шли и другие известные российские корпорации —- “Сургутнефтегаз” и “ЛУКойл”, также теперь входящие в триаду первых вертикально-интегрированных компаний.

Всякое новорожденное дитя должно получить имя, и мы с волжанами в конце концов составили аббревиатуру из начальных букв наименований объединений и еще одно О—от “оргсинтеза”. А примыкавшие к нам позднее на добавление своей буквы уже не претендовали...

— Выходит, “ЮКОС” расширял зону своего влияния? Чем это было вызвано?

— Мы не могли замкнуться лишь на одной Самарской области. “Юганскнефтегаз” обладает мощностями по добыче более 30 млн. тонн в год, и пусть из-за многочисленных трудностей реальный показатель несколько ниже, тем не менее 9 процентов всей добытой в России нефти компания в прошлом году обеспечила. Переработано 18,5 млн. тонн сырья.

Однако без рынка сбыта сегодня нечего и рассчитывать на сколько-нибудь эффективную деятельность. Сейчас, кроме трех нефтеперерабатывающих заводов, в “ЮКОС” входят восемь территориальных объединений по поставкам нефтепродуктов, располагающих 150 нефтебазами. Все восемь областей Европейской части России примыкают друг к другу, здесь развитая транспортная инфраструктура, что позволяет маневрировать ресурсами. Ведутся переговоры о включении в зону нашей ответственности еще двух областей — Белгородской и Саратовской. Кроме того, мы надеемся прирасти таким добывающим предприятием, как АО “Самаранефтегаз”. Уже имеются обстоятельные проработки с намерением создать в регионе дочернюю компанию “ЮКОС-Самара”. Проект одобряется главой Самарской администрации К.Титовым, однако на министерском уровне дело всячески тормозится. Ведь в чем преимущество вертикально-интегрированных структур, возникших при реформировании нефтяной отрасли? Некогда разрозненные, управляемые разными ведомствами и непременно из центра, предприятия и объединения обретают объективную технологическую замкнутость и как бы постоянно воспроизводят свое развитие, наращивают динамизм. Интеграция позволяет комплексно решать проблемы всей компании, учитывать ближние и дальние перспективы, концентрировать капитал и эффективно использовать его на обновление технологий и реконструкцию, на инвестиции в прибыльные проекты. Я считаю, выбран стратегически верный путь. И хотя вокруг этого еще идут споры в высоких московских кабинетах, да и структурирование самих компаний как консолидированных акционерных обществ еще не завершено, тем не менее модель найдена, за ней будущее в рыночной экономике.

— Однако на прошедших не так давно собраниях акционеров ведущих компаний, в том числе и вашей, царила скорее деловая озабоченность, далекая от праздничного настроя. Ведь и у оппонентов, не разделяющих оптимизма по поводу курса на интегрирование по вертикали, на руках внушительные козыри: падение добычи нефти продолжается, все больше скважин приходится останавливать, неплатежи закупорили обращение внутри самих структур...

— Сразу о неплатежах. Прошлый год был первым полным годом, отработанным предприятиями в составе компании. Вывод один: ведомственный эгоизм и иждивенчество не только остались, но, может быть, даже усугубились при общей неразберихе с финансами в экономике страны. Каждый пытается тянуть одеяло на себя. Вот и получилось, что АО “Юганскнефтегаз” осталось без прибыли. Поэтому было принято жесткое, но справедливое решение о том, чтобы не выплачивать дивиденды и на дочерних предприятиях, провести обмен их акций на акции компании, ввести централизованный порядок реализации продукции. Это одна сторона вопроса.

А насколько все непредсказуемо в сфере налогообложения! То вдруг повышают акциз на бензин, то меняют порядок взимания акцизного сбора на нефть, то повышают ставки налога на имущество предприятий, в результате чего в “Юганскнефтегазе” сам налог на имущество вырос в 7 раз, а стоимость облагаемого имущества только в 2 раза, что обернулось дополнительным изъятием в бюджет 40 миллиардов рублей. Вот так и набегают убытки.

— И тем не менее весной прошлого года вы на пять месяцев заморозили цены на нефть, что сказалось на замедлении темпов инфляции в стране...

Хроническая неплатежеспособность потребителей вынуждает нас учитывать конъюнктуру рынка сбыта, потому что отпуск нефтепродуктов в долг, под красивые заверения администраторов оборачивается только убытками. А при снижении цен мы хоть что-то будем иметь от реализации, пусть и теряя на рентабельности. Посмотрим, как сложится обстановка в этом году, ослабят ли власти налоговый пресс.

— Призывы нефтяников о снижении экспортных пошлин правительство услышало, недавно внесены изменения. Вы много выиграете от этого?

— Выигрыш, конечно, будет, но к оптимальному размеру пошлин еще предстоит приближаться. В конце концов нефтеэкспортеры не корысти ради требуют от государства более щадящего режима.

Надо закрепляться на рынках, где только можно. “ЮКОС” назначен головным экпортером нефти в Венгрию, и здесь мы намерены реализовать проект по переработке сырья на местных заводах, реализуя затем уже конечный продукт. Это куда эффективнее и прибыльнее, нежели ограничиваться просто перегонкой по “трубе”. Весьма привлекательна для нас и Хорватия, где из-за отсутствия сырья практически простаивает нефтеперерабатывающий завод, к которому подведен нефтепровод “Адрия”. Я недавно побывал там и убедился, что стоит продолжать переговоры о нашем участии в производстве топлива.

— В печати промелькнуло сообщение о том, будто бы буровую “ЮКОСа” посетил президент Перу Фухимори...

— У кого-то может сложиться впечатление, что на тюменской земле “ЮКОС” как бы застыл в освоенных границах добычи, поэтому и ведет разведку аж в Южной Америке. Каковы перспективы компании в ее сибирской метрополии?

— По запасам углеводородного сырья “ЮКОС” — одна из крупнейших компаний в мире. Суммарный объем текущих запасов нефти составляет 2 млрд.тонн. Нами получено лицензий на 36 месторождений. Но конечно же, главным проектом XXI века будет освоение Приобского месторождения, которое занимает немалую площадь в бассейнах Оби и Иртыша. Это поистине глобальное предприятие, рассчитанное на общую добычу 578 млн. тонн нефти и сулящее России огромные прибыли.

Беспокойство и местных жителей, и общественности мы вполне разделяем, прогнозируем последствия освоения, вот почему именно “Амоко”, обойдя других конкурентов, и стала победителем конкурса.