По состоянию на начало мая 1999 года "политическое" решение об объединении «Роснефти», «Славнефти» и «ОНАКО» было принято, и наибольший интерес сегодня представляет выбор механизма формирования нового холдинга. Ведь если поставленную задачу нельзя решить корректными экономическими методами и в рамках норм международного права, то от ее реализации, очевидно, следует отказаться.
На самом деле такие методы есть. На одном из этапов формирования госкомпании может быть применена национализация части активов дочерних подразделений объединяемых ВИНК в соответствии с условиями, определенными в подписанном Россией (но пока не ратифицированном) многостороннем международном Договоре к Энергетической Хартии (ДЭХ). Основным их этих условий является соблюдение в ДЭХ так называемой "формулы Халла", означающей национализацию с выплатой быстрой, достаточной и эффективной компенсации.

С приходом к власти правительства Евгения Примакова государство неоднократно заявляло о необходимости усиления своей роли в экономике. В этом контексте и следует рассматривать задачу формирования объединенной нефтяной компании. Поэтому будем исходить из того, что принципиальное решение об объединении трех компаний - «Роснефть», «Славнефть», «ОНАКО» - не только принято, но и будет реализовываться для закрепления на практике выдвинутого нынешним правительством и поддержанного нынешней Государственной Думой тезиса об усилении роли государства.
  Более того, будем также предполагать, что объединение нефтяных компаний нацелено на максимизацию не "приватизационного" (и тем более не "олигархического"), а "инвестиционного" эффекта (см. "Во имя чего объединяться?"). Среди задач такого объединения:
  -  снижение операционных издержек объединенной компании (реализация "эффекта концентрации");
  -  полноправное участие компании в проектах СРП для управления принадлежащими государству как собственнику недр долями в этих проектах и организации их финансирования;
  -  формирование стратегического запаса нефти и нефтепродуктов и управление им, в том числе в целях снабжения бюджетных потребителей;
  -  выполнение функций заказчика финансируемых государством геолого-разведочных работ.
  Здесь же необходимо определиться по вопросу, что именно целесообразно создавать: государственную (ГНК) или национальную (ННК) нефтяную компанию. В случае создания ГНК речь должна идти только о консолидации госпакетов - то есть о создании компании с доминирующим госучастием, ведущей бизнес на равных условиях с другими компаниями. И плюс к этому - решающей (причем сугубо экономическими методами) ряд специальных, установленных для нее государством задач. Если же государство будет устанавливать для госкомпании неразумные с экономической точки зрения задачи, то ее конкурентоспособность будет падать, она будет терять рынки и источники доходов. В итоге вместо механизма эффективного пополнения бюджета роль госкомпании сведется к перераспределению бюджетных средств. Сама компания при этом будет приносить только убытки.

  В случае создания ННК речь пойдет, скорее всего, не только о консолидации госпакетов, но и о наделении образовавшейся компании неким особым статусом. Опасение именно такого развития событий и является одним из основных мотивов резкого противодействия крупнейших частных российских ВИНК проекту объединения недоприватизированных коллег по отрасли.
  Представляется очевидным, что обоснованная декларация целей и правильный выбор статуса объединенной компании - Государственная нефтяная компания - существенно уменьшают число оппонентов проекта ее создания.

      Механизм формирования ГНК

  Определившись со статусом объединенной компании, власти столкнутся с проблемой выбора наиболее эффективного механизма реализации проекта.
  Оппоненты создания ГНК утверждают, что эта задача в принципе нерешаема, или что ее решение стоит таких денег (называются цифры $400-450 млн), каких у государства нет. Отсюда вывод - новую компанию создавать не надо, и следующий логический шаг - вернуться к отвергнутым проектам присоединения «Роснефти», «Славнефти», «ОНАКО» к негосударственным грандам российского нефтяного бизнеса.
  Данная точка зрения оправдана прежде всего конъюнктурными соображениями оппонентов. Это, в принципе, и не скрывается. Мы же попробуем взглянуть на проблему с другой стороны: создание ГНК следует рассматривать, обосновывать и претворять в жизнь как самоокупаемый проект, то есть исключительно на принципах "проектного финансирования", когда затраты на реализацию компенсируются за счет финансовых потоков, генерируемых самим проектом.
  Таким образом, необходимым условием успеха всего начинания является способность будущей компании нормально работать и генерировать соответствующие финансовые потоки. А это в свою очередь невозможно без перехода на единую акцию.
  При переходе на единую акцию ГНК неизбежно придется определенное время существовать с весьма неустойчивой - с управленческой точки зрения - организационной структурой в виде "трехступенчатого холдинга". Понятно, что в целях повышения эффективности процесса создания компании данный период должен быть максимально сокращен. Это в свою очередь зависит от скорости и качества решения проблемы мелких акционеров-для перехода на единую акцию заинтересованной стороне (в нашем случае - государству) необходимо сконцентрировать в своих руках не менее 75% голосующих акций объединяемых ВИНК и их дочерних подразделений. (Что может случиться с проектом единой акции, если мелким акционерам принадлежат более 25% акций, продемонстрировали компании Кеннета Дарта в "ЮКОСе" и "Сибнефти" в 1997-98 годах). В то же время сегодня объединяемыми нефтяными компаниями утрачен контрольный пакет акций в большинстве их дочерних предприятий. Таким образом, ключевой задачей, решение которой минимизирует издержки и время создания ГНК, является выработка эффективного и непротиворечащего нормам международного права механизма увеличения госпакета в активах дочерних предприятий объединенной компании до уровня не менее 75%.
  На мой взгляд, единственным эффективным механизмом концентрации в руках государства 75%-ного пакета акций дочерних предприятий объединенной ГНК является национализация (принудительный выкуп акций), проведенная в рамках норм международного права. С точки зрения государства национализация и приватизация являются противоположно направленными, но в равной степени применимыми механизмами изменения структуры собственности с целью повышения эффективности управления ею. Поэтому возражения может вызывать не столько сам факт их применения, сколько условия их осуществления.

      Договор к Энергетической Хартии стоит ратифицировать

  Единственно приемлемым с точки зрения международного права механизмом национализации частной (в том числе иностранной) собственности сегодня является "формула Халла". Она закреплена в множестве двусторонних договоров о защите инвестиций и подтверждена в Договоре к Энергетической Хартии (ДЭХ), в статье 13 которого ("Экспроприация") обозначен исчерпывающий перечень из четырех одновременно соблюдаемых условий допустимости экспроприации: "Когда такая экспроприация осуществляется: с целью, которая отвечает государственным интересам, без дискриминации, с соблюдением надлежащих правовых процедур и с выплатой быстрой, достаточной и эффективной компенсации". Деприватизация, проведенная в строгом соответствии с "формулой Халла" и на закрепленных в ДЭХ условиях, будет эффективно защищена международным правом и, как результат, не вызовет сколь-либо обоснованных возражений со стороны международного сообщества.
  Ключевые вопросы, которые предстоит решить государству при деприватизации по "формуле Халла", заключаются в определении величины компенсации и источника компенсационных выплат.
  Согласно статье 13 ДЭХ, "размер такой компенсации соответствует справедливой рыночной стоимости экспроприированной Инвестиции на момент, непосредственно предшествовавший Экспроприации или до того момента, когда известие о предстоящей Экспроприации повлияло на стоимость Инвестиции (далее именуемый "Дата Оценки"). Такая справедливая рыночная стоимость по просьбе Инвестора оценивается в Свободно Конвертируемой Валюте на основе рыночного обменного курса, существующего для этой валюты на Дату Оценки. Компенсация включает также выплату процентов по коммерческой ставке, устанавливаемой на рыночной основе, с даты Экспроприации по дату выплаты".
  В отношении механизма оценки экспроприированной инвестиции сам ДЭХ, являясь многосторонним договором, ограничивается ссылкой на надлежащие национальные правовые процедуры.
  Действующее российское законодательство непосредственно вопрос о национализации не прописывает. Ближайший аналог - реорганизация АО в соответствии с законом "Об акционерных обществах". Кроме того, существуют два проекта Федерального закона о национализации (оба приняты к рассмотрению Государственной Думой в декабре 1998 года): "Об обращении имущества в собственность РФ" (внесен депутатами Буничем и др.) и "Об обращении имущества в госсобственность" (внесен депутатами Братищевым, Шандыбиным и др.). Однако только первый законопроект предлагает вписывающийся в рамки международного права и посему принципиально приемлемый механизм оценки подлежащего национализации имущества независимым оценщиком, определяемым по результатам открытого конкурса.
  В качестве источника компенсационных выплат, конечно, может выступить бюджет (в том числе за счет продажи государственных активов). Или, при согласии инвестора, компенсация может быть проведена за счет обмена ликвидных государственных активов на подлежащие экспроприации инвестиции. Сегодня первый вариант представляется нереализуемым, второй - маловероятным, поскольку предполагает межотраслевой обмен активами.
  Альтернативный вариант - компенсация за счет ожидаемых финансовых потоков, которые будут генерироваться активами объединенной нефтяной компании. Здесь источником выплат будут являться не разовые изъятия из бюджета, а дополнительный доход объединенной компании. При таком подходе существует возможность растянуть компенсационные выплаты во времени и распределить их по совокупности отдельных проектов. Например - за счет будущей государственной доли нефти в проектах ГНК. Данный вариант представляется единственно возможным направлением поиска компромисса между интересами инвесторов, чьи активы подлежат экспроприации, и государства, консолидирующего пакеты акций.
  Таким образом, Договор к Энергетической Хартии обеспечивает, с одной стороны, максимальную защиту прав инвесторов при национализации и, с другой стороны - юридическую чистоту проведенной экспроприации. А значит ДЭХ - документ для России сегодня весьма и весьма полезный.
  Россия наряду с другими странами подписала ДЭХ еще в декабре 1994 года. Однако Договор до сих пор не ратифицирован российским парламентом. Отклонив в мае 1998 года на заседании Комитета по промышленности, строительству, транспорту и энергетике внесенный правительством законопроект о ратификации ДЭХ, Государственная Дума наметила очередное рассмотрение этого законопроекта на июнь этого года.
  Применительно к формированию ГНК ратификация ДЭХ может сделать юридически обязательным соблюдение принципов "формулы Халла" при проведении национализации. Но законы в России принимаются не быстро, а откладывать национализацию недостающих до конституционного пакета акций нет никакого смысла: чем ниже стоит фондовый рынок - тем меньше будет компенсация. Таким образом, нельзя исключить вероятности того, что государство может решиться на национализацию и при нератифицированном ДЭХ.
  Сопоставительный анализ Договора к Энергетической Хартии и российских законопроектов о национализации показывает, что "формула Халла" соблюдается только в случае проведения национализации в соответствии со статьей 13 ДЭХ. Российские законопроекты принципам "формулы Халла" в полной мере не соответствуют, а значит не обеспечивают российским властям гарантии непредъявления исков в связи с нарушением норм международного права.
  В этой связи, несмотря на то, что при образовании ГНК процедура национализации по ДЭХ не будет являться юридически обязательной по российскому законодательству, осуществлять ее необходимо именно в соответствии с ДЭХ, не дожидаясь ратификации последнего. Данный факт, кстати, является хорошим дополнительным аргументом для нынешнего состава Государственной Думы в пользу быстрейшей ратификации ДЭХ.

Цена вопроса

Критики проекта ГНК любят подчеркивать факт, что выкуп акций у миноритарных акционеров в объединяемых компаниях сегодня не может рассматриваться как способ избежать конфронтации с ними - у государства нет на это денег. Никаких методик расчета затрат при этом не приводится. Мы решили восполнить данный пробел и посчитать хотя бы приблизительно, во что может обойтись принудительный выкуп акций недостающих государству до 75% (от числа голосующих) в дочерних компаниях трех объединяемых ВИНК. Для оценки затрат можно использовать несколько методик. Для начала мы воспользовались тремя (расчеты выполнены аспирантом кафедры «Менеджмент» в международном топливно-энергетическом бизнесе Государственного Университета Управления А.Гансом). Методика №1. Цена недостающего пакета была рассчитана на основе средних цен предложения на внебиржевом рынке по данным АК&М за август 1998 года (если в августе котировки не выставлялись - по данным за другие месяцы с последующей коррекцией по фондовому индексу АК&М для нефтегазодобычи). Для предприятий, акции которых на рынке не котировались, капитализация недостающих пакетов была рассчитана исходя из соотношения имеющих и не имеющих котировальную цену предприятий в уставном капитале материнской компании на дату ее образования. Результат - $376,6 млн. Методика №2. Цена выкупа недостающего пакета по шести компаниям, акции которых котируются в РГС, была рассчитана исходя из цены последней сделки, совершенной до 17 августа 1998 года (см. таблицу). Далее была определена доля этих шести компаний в общей капитализации недостающего пакета в случае проведения расчетов по Методике № 1. Цена выкупа по шести компаниям ($72,8 млн) была разделена на полученный коэффициент (57,5%). Результат - $126,6 млн. Методика №3. Для шести компаний из РТС - по Методике № 2. Для компаний, чьи акции не котировались нигде, - по Методике № 1. Для оставшихся предприятий цена приобретения недостающего пакета определялась исходя из средней цены предложения на внебиржевом рынке (по данным АК&М за август 1998 года), умноженной на коэффициент, который был определен как отношение цен реальных сделок в РТС к ценам предложения на внебиржевом рынке для указанных в таблице шести компаний (0,336). Результат - $150,3 млн. Таким образом, стандартный диапазон издержек на национализацию ($400-450 млн) выглядит безнадежно завышенным. Стоит также отметить, что чем ближе методика оценки подходит к ликвидному рынку, к реальным сделкам - тем ниже получается оценка. При этом совершенно очевидно, что оценка "справедливой рыночной стоимости" национализируемого имущества должна базироваться именно на ценах реальных сделок. Другими словами, данные о цене национализации, полученные при использовании второй и третьей методики, видимо, являются более надежными. В итоге, по нашим примерным расчетам, национализация по "формуле Халла" недостающих пакетов может обойтись государству в $125-150 млн. А если учесть, что за период с августа 1998 года по май 1999 года фондовый индекс упал в полтора раза, то пересчет на сегодняшние котировки дает еще меньшую цену недостающего пакета: $80-100 млн. Такую сумму объединенная компания, безусловно, может собрать. Расчет цены выкупа акций, недостающих до 75% (от числа голосующих) для предприятий, акции которых котируются в РТС Компания Цена последней сделки РТС до 17.08.98, $ Пакет, который необходимо выкупить Цена пакета, $ % от УК Штук (акций) Мегионнефтегаз 0,51 10,8 10695299     5454602     Оренбургнефть 0,4 18,3 12022416     4808966     Пурнефтегаз 1,52 18,3 15243084     23169488     Сахалинморнефтегаз 2,85 18,3 11130296     31721344     Ярославнефтеоргсинтез  0,01 18,3 170039813     1700398     Ставропольнефтегаз 35 46,9 169264     3924237     ИТОГО:       72779036